Чужие среди своих

Получат ли зарубежные IT-активы российских владельцев преференции при госзаказе

Вслед за телекоммуникационным оборудованием, для которого в течение многих лет различные госструктуры скорее менее, чем более успешно пытаются придумать критерии отечественности, настало время IT-компаний и IT-продукции. Сейчас и законодатели, и федеральные чиновники, и отраслевая общественность всерьез озаботились тем, что в IT следует считать истинно российским, а что нет.

Тема разогрелась на фоне висящей над российской экономикой угрозы санкций западных стран, в том числе, в виде ограничений на поставку в Россию IT-систем. В связи с этим вопрос об импортозамещении в этой отрасли обрел очередное новое дыхание.

Выявлять истинно российские компании предполагается именно для того, чтобы предоставить им преимущество над неотечественными конкурентами при получении государственного заказа. А это деньги и очень немалые. В российском госсекторе на закупку IT-продукции и услуг расходуется более 20 миллиардов рублей в год.

«Лента.ру» ознакомилась с документами, в которых предлагаются те или иные методы выяснения, что есть российская IT-компания или продукт. Оказалось, что подходы к этому у чиновников могут быть очень разными, вплоть до взаимоисключающих.

Кто в офшоре хозяин

Определение «национальности» IT компаний и продукции (прежде всего, программного обеспечения) стало предметом внимания на уровне высшей законодательной и исполнительной власти России. Тема на протяжении последних недель обсуждалась и в Госдуме, и в Совете Федерации, и в администрации президента страны, а также в профильных министерствах, включая Минпромторг и Минкомсвязи.

В ходе обсуждений сформировались два основных подхода. Первый достаточно жесткий, по принципу «русский это русский». Второй значительно мягче, подразумевает определение IT-компаний и продуктов как российских, скорее не по «крови», а «по духу».

Сторонниками либерализма выступили несколько отраслевых ассоциаций, объединяющих компании, работающие на российском рынке. Причем не только отечественные, но и зарубежные. Например, ассоциации «Руссофт» и «Отечественный софт».

Их позиция сформулирована так: отечественными производителями программного обеспечения могут быть признаны россииские юридические лица, в которых не менее чем 51 процент принадлежит прямо или косвенно российским гражданам, российским компаниям или государственным структурам. Есть, однако существенная оговорка, что эти категории бенефициаров (собственников) могут владеть указанной долей через иностранное юридическое лицо, траст или через несколько юридических лиц.

Другими словами, предлагается считать отечественным производителем IT-компанию, зарегистрированную в России, в которой 49 процентов принадлежат просто иностранцам, а 51 процент — какому-либо офшору или другой иностранной компании, если ею владеет обладатель российского паспорта. При этом сам офшор может быть расположен хоть в Сингапуре, хоть на Каймановых островах и там же платить налоги. То есть, такой подход позволяет признать российской компанию со 100-процентным иностранным владением, с юридической и налоговой точек зрения.

Правда, для этого придется раскрыть структуру владения офшором. Но чего не сделаешь, чтобы не быть чужим на рынке в 20 миллиардов рублей в год.

Жесткий подход поддерживается, в частности, рядом членов Комиссии Госдумы по развитию стратегических информационных систем. Это подход прост. Считать IT-компанию отечественной, если доля иностранного капитала в ней не превышает 25 процентов минус 1 акция и более 75 процентов продаж которой приходится на Россию. При этом иностранные граждане не должны составлять более четверти ее штата. И, разумеется, такая компания должна быть зарегистрирована в России и платить здесь налоги.

Сколько русских в IT

Андрей Черногоров, ответственный секретарь Комиссии Госдумы по развитию стратегических информационных систем полагает, что критерии отечественного производителя IT-решений и отечественной IT-продукции, предлагаемые некоторыми отраслевыми ассоциациями, действительно позволяют признать российской практически любую иностранную компанию.

«С одной стороны, по этим критериям российским может считаться представительство зарубежной компании в нашей стране и его продукция. С другой стороны таким могут стать компании, в которых российские — только владельцы, а сами компании принадлежат зарегистрированным за рубежом структурам и зачастую сами располагаются за рубежом», — говорит Черногоров.

Он также подчеркнул, что особо вызывает сомнения в предлагаемых ассоциациями критериях определение отечественной продукции. Согласно этим предложениям, под определение российской может попасть продукция, лицензионные права на которую принадлежат иностранным структурам и зарегистрированы за рубежом.

Похожее мнение высказал и президент Фонда информационной демократии Илья Массух, ранее в ранге замглавы Минкомсвязи курировавший IT-отрасль.

«Мне кажется, что правильнее было бы не учитывать доли всяких офшоров как российские, независимо от того, кто в офшоре хозяин. И, конечно, правильно, чтобы признанный отечественным продукт был свободен от лицензионных обязательств перед иностранными владельцами прав», — заявил Массух «Ленте.ру»..

Однако при применении жесткого подхода возникает еще одна проблема.

«На самом деле реально российских компаний, производящих российское программное обеспечение, по предложенным нашей комиссией критериям буквально не более десятка. Это «1С», Cognitive Technologies, «Галактика» и некоторые другие. А большинство тех, кого мы привыкли называть российскими, ничего с Россией на сегодня не связывает, кроме происхождения их владельцев», — заявил специалист.

Офис фирмы "1С". Склад готовой продукции

Действительно, если посмотреть на структуру владения активами во многих крупных компаниях, позиционирующихся как российские, то можно заметить ряд примечательных особенностей.

Так, у одного из известных производителей ПО в сфере информационной безопасности, всеми его активами, включая расположенный в России, владеет материнская структура, зарегистрированная в Лондоне.

Другая компания, специализирующаяся на программном обеспечении для поддержки бизнес-процессов, располагает множеством зарубежных отделений, занимающихся как продажей, так и разработкой продуктов. При этом штаб-квартира, отвечающая за координацию работы в международном масштабе, расположена в США.

Есть и такие, у которых все производственные и коммерческие структуры находятся за рубежом, там же работает и большинство разработчиков, создающих их продукты.

Что делать

Черногоров обратил внимание на основной аспект вопроса о национальной принадлежности IT-компаний, из-за которого он привлекает такое внимание сегодня.

Когда речь идет о разных подходах к определению критериев отечественных IT-производителей и разработчиков, следует иметь в виду, что вопрос касается преимущественно сферы стратегических информационных систем, используемых государственными структурами и крупными компаниями. А в этом секторе на российском рынке доминируют именно иностранцы: SAP, Oracle, Microsoft и другие. И предложенные ассоциациями критерии не позволят никак защитить эту сферу от иностранного присутствия, уверен Черногоров.

Офис представительства компании Microsoft в России

Что касается небольшого числа компаний, которые по строгому определению могут считаться российскими, то это, по его мнению, не может служить препятствием для применения такого подхода.

«Речь ведь не идет о закрытии нашего рынка для иностранных компаний, а о предоставлении преференций отечественным разработчикам при госзакупках, что даст импульс развития российским компаниям», — утверждает Черногоров.

Поэтому, считает он, арбитром в этом вопросе должно стать государство. Нужно внести необходимые изменения в законодательство о госзакупках и выпустить соответствующие подзаконные акты, предусматривающие преференции российским IT-компаниям при проведении конкурсов.

Массух тоже уверен, что установление правильных критериев для определения отечественных разработчиков и отечественной IT-продукции должно способствовать укреплению позиций российских компаний на рынке. Важно, чтобы критерии были прозрачными и понятными, в том числе, для госзаказчиков.

Черногоров также сказал, что комиссия Госдумы сейчас активно ведет с ассоциациями переговоры по выработке единой позиции, и в общих вопросах уже достигнут консенсус. Основные разногласия касаются подходов к вопросам необходимости открытия исходных кодов программного обеспечения, поставляемого на российский рынок, и его освобождения от лицензионных отчислений западным компаниям..

Открытие кодов, в частности, позволило бы IT-специалистам госорганов проверить все алгоритмы исполнения функций поставленным ПО и убедиться в том, что оно не содержит скрытой функциональности, не отраженой в описании и пользовательском интерфейсе.

По информации участников процесса обсуждения, итоговый вариант документа о критериях признания отечественным производителя IT-решений и его продукции планируется в начале осенней сессии представить в Госдуму в виде законопроекта о соответствующих поправках к законодательству о госзакупках.

Какими будут преференции, доставшиеся истинно русским IT-компаниям, пока не понятно. Есть предложения определять их исполнителями госзаказа при более высокой цене продукции по сравнению с неотечественными конкурентами. Минкомсвязи же считает, что нужно установить для госзаказчиков обязательную процентную квоту на отечественные продукты и услуги в общем объеме заказа.

Игорь Агапов

шаблоны для dleскачать фильмы