Кто и как теперь зарабатывает на Межигорье

Фокус вновь побывал в Межигорье,
чтобы выяснить, кто теперь зарабатывает
на сокровищах беглого президента и куда идут миллионы, собранные с посетителей

— Сейчас посмотрим, сколько накрал «легитимный», — объявляет у ворот Межигорья женщина предпенсионного возраста. Возглавив колонну из трёх десятков детей, дама уверенным шагом идёт к входу. Школьники с уставшими и безразличными лицами покорно следуют за ней.

— Молодым и красивым учительницам вход бесплатный, — игриво заявляет она, пытаясь прорваться в резиденцию в обход перегородившего ей дорогу мужчины.

— У нас за вход платят все, — аккуратно разворачивает женщину в сторону кассы самообороновец в камуфляже.
В двух шагах от него околачивается парень в бронежилете и чёрном обмундировании с надписью «Милиция». Это один из представителей Нацгвардии, отправленный властью охранять Межигорье. Он знает, что взимать плату за вход незаконно, но процессу не мешает.

Комендант всея Межигорья. Денис Тарахкотелик бросил Автомайдан ради охраны резиденции беглого президента

— Мы к этой кассе никакого отношения не имеем. Приказа не давать Самообороне собирать деньги у меня нет, — разводит руками гвардеец.

Я даже не пытаюсь попасть в резиденцию по журналистскому удостоверению — сразу иду платить. На красочном билете с фотографией знаменитой хонки, где жил бывший президент Виктор Янукович, значится: «Благотворительный взнос 20 грн». Без такого взноса посмотреть на сокровища беглого президента разрешают только детям младше 10 лет и инвалидам. Пенсионерам полагается скидка 50%.

Четыре месяца резиденция стоимостью миллионы, а то и миллиарды долларов — без официальных хозяев и управляющих. Постановление о возврате имения парламент принял ещё 23 февраля, обязав Кабмин в течение 10 дней оформить передачу Межигорья в госсобственность. Однако делать это никто не спешил. Решение Хозяйственного суда Киевской обл., отменившее передачу имения структурам, связанным с Виктором Януковичем, было принято только 24 июня. При этом в Межигорье по-прежнему царит безвластие: госпредприятие «Пуща-Водица», которое должно было установить контроль над резиденцией, пока так и не приняло его на баланс.

Примара с Майдана. Активист Пётр Олийнык пятый месяц не покидает хонку
Новое лицо Межигорья
У входа в резиденцию останавливается белый Volkswagen. Из него выходит упитанный мужчина среднего роста. Выглядит устало. С его появлением жизнь вокруг оживает.
— Комендант приехал, — шепчет товарищу самообороновец.

Но коменданту до них нет дела. Привезти психологов к беженцам с востока, обосновавшимся в доме прислуги, встретить представителей Центра занятости, смотаться в город — рабочие будни нового хозяина Межигорья, 33-летнего активиста Автомайдана Дениса Тарахкотелика.

Поговорить предлагает прямо в машине, времени у него полчаса. Нашу беседу то и дело прерывают телефонные звонки. 22 февраля в 10.30 он впервые переступил порог поместья. Думал, что пробудет здесь недолго. «Недолго» тянется уже пятый месяц.
— В первую ночь здесь находилось около тысячи человек! Когда увидел, что нет ни охраны, ни милиции, начал самостоятельно организовывать людей, — вспоминает Тарахкотелик.

Видно, что коменданту новая роль по душе — о своих заботах мужчина рассказывает восторженно и гордо. И только когда речь заходит о мародёрстве, на лице появляется раздражение. Причина ясна: пропажами, включая золотой батон, интересуются правоохранители. Комендант открывает окно машины, нервно закуривает.

На новом месте. Бывший сотрудник Киевского зоопарка теперь ухаживает за животными Межигорья

— Дело-то как было? Самообороновцы, ворвавшиеся в Межигорье, всё, что здесь есть, оценили как трофеи, — оправдывается Тарахкотелик. — Это были толпы простых людей с Майдана, плохо одетых, в рваных штанах. В качестве этих самых трофеев они брали многое: кто-то одежду, кто-то шампуни, кто-то алкоголь. Первые несколько суток власть не сделала ничего, чтобы предотвратить мародёрство. Если она теперь будет искать виновных — значит, в стране ничего не поменялось и люди погибали ни за что.

Госохрана в поместье появилась только на шестой день после того, как Межигорье заняла Самооборона. Сторожить прислали ребят из внутренних войск — тех, кто на Майдане стоял по ту сторону баррикад. Сначала они просто боялись Самообороны. Потом приобщились к мародёрству.

Источников дохода у межигорцев немного. Основная часть их бюджета формируется из платы за вход на территорию. Дополнительные деньги удаётся выручить от экскурсий по хонке, физкультурно-оздоровительному комплексу (ФОКу), кинологическому центру и прочим достопримечательностям.

Самым прибыльным оказался май, когда с посетителей собрали 1,2 млн грн. В апреле — в два раза меньше, в марте — в четыре. Межигорцы мечтают увеличить доход. Готовятся открыть музей алкоголя. Желающим поглазеть на спиртные запасы беглого президента придётся заплатить 20 грн за вход. И никаких дегустаций!

— Основная статья расходов — зарплата сотрудников, — делится Тарахкотелик. — Сейчас в резиденции 125 рабочих, к концу месяца их будет 145. Но рук всё равно не хватает — при Януковиче Межигорье на постоянной основе обслуживало 360 человек. Ещё 60–70 набирали дополнительно в зависимости от того, что нужно делать. Кроме этого, каждый месяц возникают непредвиденные траты. В мае 50 тысяч гривен выложили за ремонт фонтанов. Потом из-за грозы пришлось восстанавливать освещение — это ещё 40 тысяч. К тому же у нас на обеспечении беженцы — 52 человека. Государство не даёт им ни копейки.

Хранитель сокровищ
Главное достояние Межигорья — деревянная хонка — дом, в котором жил беглый президент. Часть посетителей от ворот резиденции идёт прямиком к нему, не размениваясь на менее значимые достопримечательности.

— Нормальна хата! — кивает в сторону огромного особняка бабка в красном платке.
Завидев на окнах объявления, подходит поближе, чтобы разглядеть текст. После чего добавляет мужу:

— Всередину не підем!
На расклеенных почти на всех окнах белых листках указана стоимость экскурсии и номер телефона, по которому её можно заказать. Для большинства посетителей цена в 200 грн —
космическая.

Звоню по номеру. На другом конце провода мужской голос быстро соглашается на встречу. Экскурсии по хонке и ФОКу проводит бывший продавец продуктов из Львова Пётр Олийнык. Участники Майдана знают его по прозвищу Примара. Как и Денис Тарахкотелик, в Межигорье он прибыл в конце февраля — просто посмотреть на богатство президента. Но, говорит он, увидев мародёров, решил остаться, чтобы не дать разграбить сокровища.
Олийнык — один из самых неприветливых людей Межигорья. Местные рабочие называют его странным и предпочитают держаться подальше. ФОК, расположенный в двух шагах от хонки, для Олийныка не просто помещение, в котором он проводит экскурсии. Это его временный дом. Здесь и встретились.
Примара открывает двери, проходит внутрь и садится в дорогое светлое кресло. Во время разговора переживает, что пока мы общаемся, из хонки могут что-то украсть.

Одетый в костюм, напоминающий национальную одежду гуцулов, мужчина не вписывается в фешенебельный интерьер ФОКа. Поверх на нём намотан отделанный бахромой флаг «Правого сектора». Ещё менее органично, чем сам комендант, среди богатств Януковича смотрятся составленные под стеной самодельные доспехи, в которых львовянин воевал на Майдане. Больше, чем туристов, Примара изо дня в день ждёт сотрудников прокуратуры. Он всё ещё надеется, что правоохранители займутся инвентаризацией имущества и попытаются сохранить то, что ещё не разворовано.

— Всё из-за журналистки Тани Черновол. В первый день я стоял на входе в хонку и никого не пускал вовнутрь. На следующий день мы могли везде поставить охрану. Но ночью она пробралась через вентиляцию. Потом полезли все подряд и началось мародёрство, — сокрушается Олийнык.

Первое время он безвылазно охранял комнату с золотыми запасами президента. Сохранил всё. То же самое Примара хотел сделать с хонкой: был готов сидеть в закрытом доме сколько нужно, получая еду через окно. Но эта инициатива оказалась никому не нужной.
— Пока я не потребовал, чтоб все ушли из хонки, милиция выносила вещи, включая телевизоры и пылесосы. Я здесь до сих пор, потому что хочу всё это сберечь. Второй раз такой роскоши никто не построит.

Сколько желающих приходит каждый день посетить хонку и ФОК, Примара не говорит — контролировать его заработок не должен никто. В центральную кассу Дениса Тарахкотелика он свои доходы не передаёт.
— Все деньги, заработанные на экскурсиях, у меня и хранятся. Я никому ни копейки не даю — чтобы не украли. Комендант Межигорья ко мне уже приходил и требовал отдать заработанное. Но я этого не сделал. Здесь есть свои расходы — фильтрация воды в бассейне, чистка вентиляции, зарплата уборщице и так далее.

Пока Межигорье не возьмёт на баланс хоть какая-то госструктура, возвращаться в свой родной Львов Олийнык не собирается. Хотя семья требует этого каждый день. Если вырученные от экскурсий деньги ему не придётся отдать правоохранителям, обещает потратить их на корм для животных, обитающих в резиденции.

В окно стучатся рабочие, которые пришли чистить вентиляцию. Примара впускает их, стараясь не терять из виду каждого.

— Главное, чтобы никто ничего не утащил, — вздыхает он.

В мире животных
Направо от входа в резиденцию — личный зоопарк президента. Посетителей здесь не так много, как возле хонки, животные Януковича интересуют туристов значительно меньше, чем его сокровища. Напротив клеток со страусами — домик администрации. Иду туда. В помещении три молодых парня. У них обед.
Говорить с журналистами побаиваются — за лишнее слово можно потерять работу. Обходимся без имён. Рабочие признаются, что сам факт существования президентского зоопарка у них вызывает не меньшее недоумение, чем у простых посетителей.
— Никто никогда не понимал, зачем Януковичу все эти животные, — говорит сложивший руки на груди парень у окна.

— Ни разу не видел, чтобы он к ним приближался. Гулял только со своими собаками, которые раньше тоже тут жили, — подтверждает другой.
Сотрудники зоопарка все как один считают беглого президента «нормальным мужиком» и не скрывают своего недовольства тем, что на смену бывшему шефу пришла Самооборона. При Януковиче им нравилось больше: работы было меньше, платили лучше.
— Раньше у меня зарплата была 5 тысяч гривен, теперь — 3 тысячи. Столько народу ходит! Неужели нельзя платить нормальные деньги? — возмущается парень, проработавший в зоопарке Януковича больше двух лет.

— Самооборона здесь ничего не делает, только ходит туда-сюда и команды раздаёт. За что им платят? — подхватывает другой (в Межигорье он трудится неделю). — На днях выпивший самообороновец ещё и ударил одного из наших.

О потасовке между самообороновцем и рабочим зоопарка они рассказали мне, а не коменданту Межигорья. Боятся лишиться работы.

Все вопросы, включая выплату зарплат и поиск новых рабочих, решаются через начальника зоопарка — Бориса Швайку. В резиденции поговаривают, что он — брат министра АПК Игоря Швайки. В ответ на прямой вопрос о родственных связях начальник зоопарка сказал, что хочет сохранить интригу.

Но главная интрига зоопарка Януковича, конечно, не в этом. Говорят, что пропадают животные. Из последних местных новостей: исчез страус.

— Это неправда! Мы не продаём животных! — отрицает местный рабочий. — Мы только приумножаем. А продают здесь только овощи из теплиц, расположенных вон там, в начале зоопарка. Причём прямо здесь, на территории продают посетителям.
Межигорье забывает своего прежнего хозяина. В музее коррупции устраивают свадебные фотосессии и гуляют дети. Две школьницы из близлежащих Новых Петровцев, встретившиеся мне у выхода из резиденции, признались: сюда их с одноклассниками привели уже в десятый раз.

— Впервые за долгие годы детей есть куда вывезти в окрестностях родного села, — рассказывает сопровождающая их учительница.

И обитатели Межигорья, и его гости рассчитывают, что поместье превратится в общественный парк. Последнее слово — за новой властью, которой пока не до бывшей резиденции Януковича.

Меж двух огней
Юрий Стеценко — о том, почему в Межигорье до сих пор безвластие

После принятия ВР постановления о возврате Межигорья в государственную собственность поместье должно было попасть на баланс к вам — в ГП «Пуща-Водица». Завершился ли процесс передачи?
Нет, Межигорье нам так и не передали.
Почему этот процесс затянулся почти на четыре месяца?
Проблема в том, что люди, контролируемые высокопоставленными должностными лицами в МВД, сопротивляются и не дают следственной группе ГПУ начать работу. 23 июня представители прокуратуры поехали туда во второй раз. В первый раз их просто не впустили.
Кто не впускает следственную группу — Самооборона, прибывшая туда с Майдана, или бойцы Нацгвардии?
Национальная гвардия ничего не делает для того, чтобы следственная группа ГПУ могла там работать. Всё потому, что у них нет соответствующего приказа МВД.
Законно ли то, что обосновавшаяся в Межигорье Самооборона собирает плату с посетителей?
Это было бы законно, если бы плату собирал собственник, который де-юре сегодня есть. Это также было бы законно, если бы госпредприятие «Пуща-Водица» взяло Межигорье на содержание, а деньги зачислялись бы на счёт этого предприятия. Но сейчас заработок себе в карманы кладут все кто хочет. Ещё и экскурсии проводят за дополнительную плату. А куда эти деньги потом деваются? Звери некормленые, за электроэнергию никто не платит. Доход распределяют люди, не известные ни мне, ни прокуратуре. Те, кто установил контроль над Межигорьем, просто не хотят передавать поместье государству.

Юлия Самсонова, Фокус

Информационное агентство «allforsmart.ru» Украина - allforsmart.ruшаблоны для dleскачать фильмы