Клюшкетеры, или Бозон Хендерсона

Падение уровня хоккейного чемпионата мира — неизбежное следствие политики ИИХФ


Сборная Франции по хоккею

Завершившийся чемпионат мира по хоккею не принес громких сенсаций. Главной его неожиданностью еще на групповом этапе стал выход в плей-офф сборной Франции. Безусловно, для французского хоккея — событие впечатляющее. Подопечные Дэйва Хендерсона сумели повторить достижение почти двадцатилетней давности, в 1995-м сборная Франции, ведомая своей тогдашней главной звездой Филиппом Бозоном, также просочилась в плей-офф. С подвигом французских хоккеистов вопросов нет, вопросы есть по другому поводу: кому именно этот подвиг нужен?

Вспомним две даты: 1908 и 1998. Первая важна преимущественно с исторической точки зрения. Тогда в майском Париже представители пяти стран создали международную лигу хоккея на льду (сперва именовавшуюся не IIHF, а LIHG). Примечательно, какие именно страны это были — Бельгия, Франция, Великобритания, Швейцария и Богемия. Президентом данного объединения стал французский фигурист Луи Манью. Иногда кажется, что решения в мировом хоккее до сих пор принимают «фигуристы» из стран, занимающих места на периферии этого вида спорта.

1998 — первая Олимпиада, в которой участвовали все сильнейшие хоккеисты мира. Момент значимый — был создан турнир, сопоставимый по привлекательности с футбольным мундиалем. Трансформация олимпийского хоккея сделала его безоговорочным локомотивом зрительского интереса к зимним Олимпиадам, воспринимающимся с той поры как «хоккей и другие виды спорта». Это общеизвестно. К сожалению, изменения в статусе олимпийского турнира никак не повлияли на структуру и формулу проведения чемпионатов мира, которые, естественно, сразу же много потеряли в своей значимости.

В чем главное отличие чемпионатов мира по футболу и хоккею? В количестве участников, в формуле турнира, в частоте проведения или во внимании аудитории? Безусловно, во внимании аудитории. Но интерес миллиардов землян к главному футбольному турниру обусловлен не только фактом, что это вид спорта №1 на большей части суши. Это еще и вопрос престижа самого турнира. Представьте себе, что ФИФА решила брать пример с ИИХФ и проводить мундиали ежегодно. Сколько лет потребуется, чтобы это событие из главного спортивного мероприятия четырехлетия превратилось в просто популярное, не более?

Сколько нужно команд, чтобы каждый матч вызывал реальный интерес? Восемь, максимум десять. При этом из обихода исчезнут истории о героизме клюшкетеров, зато каждый матч будет нести реальный хоккейный смысл. В нынешней структуре ИИХФ целых четыре лиги: элитная с 16 командами, дивизионы 1 и 2, насчитывающие по 12 стран и третий дивизион, в который входят все оставшиеся (сейчас восемь команд).

Сам факт того, как редко проходит футбольный чемпионат мира, придает дополнительную значимость каждому его эпизоду. От отборочных матчей где-нибудь на окраине Океании до штанги или судейской ошибки, повлиявшей на исход конкретного матча. Следующий шанс что-то исправить будет лишь через четыре года, за которые многое изменится в жизни футболистов и болельщиков. И это добавляет значимости любому мало-мальски важному событию футбольного мундиаля. Если же мероприятие проходит каждый год и при этом не способно собрать всех сильнейших…

В последние годы у ИИХФ на все вопросы о переменах ответ один: наша задача — популяризация хоккея. Стоит пояснить, что именно в это вкладывается. Во-первых, больше команд на ЧМ — больше внимания к хоккею; во-вторых, чемпионаты мира каждый год — больше прибыли, а значит, больше денег на развитие хоккея. Поэтому, мол, мы и вынуждены закрывать глаза на падение уровня турнира, где часть матчей играется между командами разными по классу, а еще часть — между равными по классу, но весьма посредственными сборными.

Проблема заключается в том, что тезисы эти хороши только на бумаге. Потому что матчей, на которые приходится закрывать глаза, намного больше разумного количества, и это совершенно точно не популяризация хоккея, а ровно наоборот — уничтожение интереса к турниру с гордым названием. Не нужно смотреть телевизионные рейтинги, достаточно вспомнить пустые трибуны в Финляндии и Швеции два года назад на матчах группового этапа. И даже на следующий год, когда цены ощутимо снизили, в этих же очень хоккейных странах посещаемость была проблемой, а аншлаги случались исключительно на встречах хозяев.

В чем главное отличие чемпионатов мира по футболу и хоккею? В количестве участников, в формуле турнира, в частоте проведения или во внимании аудитории? Безусловно, во внимании аудитории. Но интерес миллиардов землян к главному футбольному турниру обусловлен не только тем фактом, что это вид спорта №1 на большей части суши. Это еще и вопрос престижа самого турнира. Представьте себе, что ФИФА решила брать пример с ИИХФ и проводить мундиали ежегодно.

Существовала бы эта проблема, если бы на групповом этапе играли только восемь-десять сильнейших сборных? Если бы формула турнира не состояла из унылого группового раунда на семь матчей и медального плей-офф всего на три игры? Финалист чемпионата сборная Финляндии наглядно доказала, что на групповой этап можно просто «забить», но добраться до решающей встречи.

Да, популяризация хоккея — важнейший способ увеличить число стран, где он действительно популярен. Вот только не нужно для этого превращать чемпионат мира в хоккейный фастфуд. Нельзя популяризировать продукт, одновременно понижая его качество. Вернемся к достижению французов. Где за пределами самой Франции главная сенсация турнира вызвала интерес? В какой стране она способствовала повышению рейтинга турнира (не говоря уже о популярности вида спорта в целом)? Ответ представляется очевидным. Скорее, подавляющее большинство людей, услышавших, что французы вышли в плей-офф, подумали: ну и уровень турнира в этом году.

Популярная в хоккейных кругах идея «стабилизации» международного чемпионата действительно могла бы восстановить престиж мероприятия, носящего гордое имя «чемпионат мира», но неспособного собрать всех сильнейших в принципе, а уж в олимпийские годы и подавно.

Возвращение Кубка мира (вроде бы как дело решенное) создает два турнира в четырехлетие. Таким образом, переведя турнир на двухлетний цикл, можно заметно повысить его привлекательность в глазах действительно хоккейных держав. Причем ничто не мешает в годы Олимпиады и Кубка мира организовывать какие-то турниры рангом пониже.

Материалы по теме
01:16 Сегодня

[/i]
[/i]
Золотая десятка
Сборная России — чемпион мира по хоккею. Фотогалерея «Ленты.ру»

Не менее важно было бы и сократить число команд. Именно огромная разница в классе между элитой и середняками превращает групповой этап в мероприятие, навевающее скуку. Сколько нужно команд, чтобы каждый матч вызывал реальный интерес? Восемь, максимум десять. При этом из обихода исчезнут истории о героизме клюшкетеров, зато каждый матч будет нести реальный хоккейный смысл. В нынешней структуре ИИХФ целых четыре лиги: элитная с 16 командами, дивизионы 1 и 2, насчитывающие по 12 стран, и третий дивизион, в который входят все оставшиеся (сейчас восемь команд). Если элиту сократить до 12 сборных — это уже был бы существенный шаг к повышению качества ЧМ. Интересный чемпионат от первого матча до последнего еще больше способствовал бы реальной популяризации хоккея в мире, а не в отдельных странах, просочившихся в элиту из-за «раздутых штатов».

В эпоху, когда североамериканский и европейский хоккей варились в собственном соку, встречаясь на высшем уровне лишь в формате суперсерий между СССР и НХЛ и на Кубках Канады, чемпионат мира имел некий вполне понятный смысл и значение. Это было мероприятие в первую очередь европейского значения, но собиравшее всех сильнейших из Европы, ведь тогда лучшие европейские хоккеисты играли на родине. Олимпиада представлялась некоей квинтэссенцией этих же чемпионатов мира. В 90-е произошло два события, кардинально переигравшие ситуацию. Имеются в виду массовый отъезд лучших европейских игроков в НХЛ и допуск НХЛ-цев на Олимпиады. Первое событие автоматически снизило уровень сборных на чемпионатах мира, куда не доезжали многие европейцы, перебравшиеся за океан. А возникший эталонный турнир для мирового хоккея опустил чемпионат мира на ступень вспомогательного мероприятия.

Нельзя сказать, что ИИХФ не предпринимала абсолютно никаких изменений в структуре ЧМ, просто изменения эти абсолютно не коррелировали с меняющейся реальностью. Гегемония сборной СССР в 70-80-е годы прошлого века сподвигла ИИХФ несколько раз пересматривать формат с целью уменьшить значимость группового турнира. Наиболее радикально — с 1990-го, когда был введен формат плей-офф. Решение, возможно, логичное на тот момент. Но «европеизация» НХЛ и выросший статус олимпийского турнира, безусловно, требовали в последующие годы других изменений. А их не последовало. Напротив, вполне естественное решение — не проводить чемпионаты мира в олимпийские годы, было отменено как раз в 90-х.

Рене Фазель

Еще один не самый значимый, но показательный факт: нынешний руководитель ИИХФ Рене Фазель на своем посту трудится уже пятый срок. Очевидно, подобное доверие означает, что большинство, в общем и в целом, всем довольно. Но на самом деле именно сейчас для спокойного почивания ИИХФ на лаврах наступают потенциально непростые времена. Традиционно позиции ИИХФ на североамериканском континенте довольно слабы. И как только в российском хоккее завершится многолетнее противостояние между ФХР и КХЛ, оттягивающее на себя основные силы и эмоции отечественных чиновников, то в едином порыве с североамериканцами две главных хоккейных силы способны кардинально изменить ситуацию. Правда, пока это все в сослагательном наклонении, но вероятность перемен существует.

А до тех пор главными сенсациями чемпионата мира будут оставаться новости, что наследники д’Артаньяна умеют играть в хоккей. Для подавляющего большинства хоккейной аудитории факт абсолютно незначимый. Как неуловимый Джо, который был просто никому не нужен. Или бозон Хиггса, который никто своими глазами не видел…

Александр Ткачев

шаблоны для dleскачать фильмы